«Мы с боем ворвались в Великие Луки,
На штурм Духовщины пошли,
Рудня и Лиозно остались за нами
И Витебск родной впереди».
Эта песня была любимой у воинов 47-й Духовщинской Краснознаменной Ордена Суворова отдельной механизированной бригады. Да, Лиозно и прилегающие к шоссе населённые пункты Лиозненского района остались позади, а впереди их ждали ещё более кровопролитные и тяжёлые бои на подступах к Витебску. И для большинства воинов бригады они оказались последними. В операции «Багратион» им не пришлось участвовать: потрёпанные в боях остатки бригады в начале февраля 1944 года были отправлены эшелоном из Рудни в Кубинку (под Москву) на доформирование. А потому те, кто остались в живых, и через 35 лет помнили бои за наш горпосёлок.
Первым, с кем мне удалось установить связь в 1978 году, был Г.Д. Наумченко из г. Макеевка Донецкой области, бывший командир танковой роты 18-го танкового полка 47-й бригады. Затем его однополчане – И.П. Белокуров из Новгородской области, В.Н. Пожарская и А.Е. Шаталов из Москвы, Е.В. Климов из г. Химки, Е.В. Берёзкина из латвийского г. Цесис, В. Крикливых из Тюменской области, И.Ф. Горелов из г. Калуги, И.Н. Харченко из Тверской области, командир 47-й бригады – И.Ф. Дрёмов из Днепропетровска, бывший начальник штаба бригады Н.М. Чернышов из Ленинграда, бывший начальник разведки И.Д. Дьяченко, командиры мотострелковых батальонов – П.П. Клейников и К.Г. Сергеев из г. Рязани и Чернигова.
8 октября 1943 года
Из их письменных и устных (при встречах) воспоминаний сложилась картина освобождения Лиозно. По данным разведки, возглавляемой помощником начальника штаба бригады капитаном И.Д. Дьяченко, стало известно, что фашисты превратили Лиозно в мощный узел сопротивления и прикрыли все подступы к нему с юго-востока огневыми точками и различными видами заграждений. Хотя передовые части мотострелковых батальонов 47-й бригады и воины 158-й стрелковой дивизии совместно с артиллерийской 4-й истребительной противотанковой бригадой вели бои на опорных пунктах и даже освободили деревни Дрозды, Боровую, Заольша, было ясно, что овладеть с ходу Лиозно невозможно. Над советскими войсками летали фашистские «рамы», а следом бомбардировщики наносили мощные бомбоштурмовые удары по нашим войскам.
Лиозно располагается на пересечении шоссейных и железнодорожных магистралей, и поэтому гитлеровцы придавали ему большое значение, выполняя приказ рейха остановить наступление наших войск на подступах к этому пункту.
И всё-таки И.Д. Дьяченко со всей разведгруппой нашёл слабое место в немецкой обороне горпосёлка. В северной части района, где начинались глоданские обширные болота, укрепления были слабые. В сложившейся обстановке командующий 39-й армией генерал-лейтенант Н.Э. Берзарин отдал приказ преодолеть заболоченную местность, обойти Лиозно с севера и оттуда совместно с 28-й танковой бригадой нанести по противнику внезапный удар.
Это было правильное решение. Пока фашисты оборонялись с юго-востока и восточной стороны от наседавших полков 158-й и 134-й дивизий, с северной части подошли танки бригад с десантниками и воинами миномётного, артиллерийского и зенитного дивизионов. Внезапное появление советских танков поначалу ошеломило гитлеровцев, но вскоре они вступили в яростную схватку.
По приближающимся к центру Лиозно танкам немцы открыли мощный огонь. У речки Проня, пересекающей Лиозно в сторону реки Мошны, наши танки, не найдя переправы, вспыхивали один за другим. Бригадная пехота и штурмовики, спешившие на помощь танкистам, попадали под плотный автоматный и пулемётный огонь.
Положение становилось критическим. Но с восточной части прорвались полки 158-й дивизии и завязали бой с врагом в центре Лиозно. Полтора десятка танков сумели преодолеть речную преграду и продолжали вести бой с немецкой артиллерией. Некоторые гитлеровцы, бросая технику, сдавались в плен, некоторые отходили к железнодорожному вокзалу и бору.
Знамя на куполе
Наумченко получил приказ собрать у церкви, которая находилась в центре Лиозно, оставшиеся танки и занять вокзал и мост через реку Мошну. Командиру комендантского взвода К.Ф. Канышкову комбриг Дрёмов передал знамя и приказал водрузить его на куполе церкви.
Через некоторое время красное знамя полыхало над Лиозно, издали привлекая жителей, укрывшихся в болотах и лесах. Оно возвестило о начале освобождения Белоруссии. В Лиозно пришла долгожданная победа!
Г.Д. Наумченко об этом эпизоде вспоминает так: «Командир бригады Е.Ф. Дрёмов обратился к командиру 15 полка А.Е. Шаталову:
– Шаталов, Канышков подъехал?
– Да!
– Давай его сюда, – не теряя драгоценного времени, взял у радиста уложенное в чехол знамя, протянул подошедшему лейтенанту Канышкову, командиру комендантского взвода полка.
– Забирай с собой Новикова, подбрось его к церкви. А это знамя водрузи на куполе на страх фашистам как символ начала освобождения многострадальной Белоруссии.
Бронетранспортёр тронулся с места и понёсся через шоссе к центральной улице Лиозно…
Вскоре из дверей церкви появился Канышков.
– Смотрите! Смотрите! – радостно закричал. – Развевается на страх фашистам!
Гитлеровцы, видимо, тоже увидевшие на куполе церкви красный флаг, притихли. И тут же послышались первый залп нашей артиллерии и грохот рванувших в районе вокзала снарядов.
Опомнившись, гитлеровские артиллеристы дали ответный огонь, и с купола церкви полетели щепки и кровельное железо. А флаг развевался».
Вспоминает саниструктор 18-го полка Валентина Николаевна Пожарская: «Командир комендантского взвода лейтенант Канышков Кирилл, посланный Шаталовым, на своём бронированном «бобике», пробиваясь сквозь ряды наступавшей пехоты, вёз красное знамя к церкви, стоявшей в центре города. И через некоторое время на её куполе уже оно полыхало над всем городом, возвещая окрестным жителям, что город Лиозно наш. Это был первый сигнал начала освобождения белорусской земли».
Из письменного сообщения командира 18-го танкового полка 47-й бригады А.Е. Шаталова: «В боях за город Лиозно проявил мужество и отвагу, когда танкисты и воины мотострелковых батальонов вели в центре уличные бои, гвардии младший лейтенант Канышков К.Ф. под пулями и разрывами снарядов, невзирая на опасность, водрузил на церкви, единственном сохранившемся здании центральной улицы Лиозно, красное знамя. Оно воодушевило бойцов и командиров на более энергичные действия по изгнанию фашистов из города».
Из наградного листа от 4 ноября 1943 года: «За мужество и отвагу, проявленные в бою за г. Лиозно, гвардии младший лейтенант, командир штаба 18-го танкового полка Канышков Кирилл Фёдорович награждён медалью «За отвагу». Подпись – Дрёмов И.Ф.
Церковь – Великомученица
… Да, Свято-Вознесенская церковь одиноко и величественно возвышалась над грудами битого кирпича. Рядом – почерневшие, обугленные деревья, чуть дальше – развалины печей с закопчёнными трубами, пепелища.
Кажется удивительным и непостижимым, что посреди такого разрушительного опустошения сохранилось белокаменное чудо! С орнаментами, узорчатой кладкой стен, углов, карнизов, с хорошо различимыми фресками.
«Ваша церковь – самая знаменитая в Белоруссии, – написал мне ещё в 1978 году Г. Наумченко. – Именно на её куполе 8 октября 1943 года лейтенант комендантского взвода 47-й механизированной бригады Кирилл Канышков водрузил красное победное знамя».
Три дня полыхало знамя над посёлком, собирая жителей из лесов и болот на родные пепелища. Как сообщил далее ветеран, церковь была для всех маяком и ориентиром. Именно возле неё собирали оставшиеся на ходу танки, а оттуда их направляли к вокзалу и в бор, где ещё велись ожесточённые бои. Напротив храма оборудовали лазарет.
Получив от бывшего фронтовика такие данные, я, естественно, заинтересовалась ими и начала поиски Канышкова. Шутка ли! Первое знамя победы на территории Витебщины! А Лиозно – первый населённый пункт, откуда был изгнан враг. Даже областной центр Витебск был очищен от фашистов только через девять месяцев после освобождения Лиозно.
Были написаны десятки писем, посланы запросы в архив. Одновременно готовилась встреча с освободителями. И она впервые после войны состоялась в Лиозно 9 мая 1979 года. Приехали танкисты, связисты, оперативники, медики, но Канышкова среди них не оказалось. Он погиб, как сообщил один из однополчан, в Восточной Пруссии в самом конце войны.
Позже мне прислали его военные фотоснимки. Один из них опубликован в хроникально-документальной книге «Память».
В дальнейшем было много встреч однополчан. Они стали традиционными. И всегда ветераны вспоминали: «от церкви к бору», «от церкви к мосту» или «от церкви к речке Мошне» и добавляли: «Очень жаль, что она не сохранилась. Прекрасное было здание».
И это действительно так. Возвестив всей Беларуси о начале её освобождения от фашистского ига, сама она стала жертвой оголтелого хрущёвского атеизма, великомученицей временщиков.
Возвращение из небытия
Прошло 38 лет после первых встреч с воинами 47-й бригады. И я получила первое сенсационное известие о судьбе Кирилла Канышкова от Дмитрия Зубарева: «Доброго времени суток. В белорусской военной газете «Во славу Родины» была опубликована статья об освобождении населённого пункта Лиозно танкистами 18-го танкового полка 47-й мехбригады. Автор статьи – Н.К. Тихомирова, руководитель музея народной славы СШ №1 г.п. Лиозно. Дело в том, что командир комендантского взвода Канышков Кирилл Фёдорович мой дед. И я собираю информацию о его боевом пути. Буду вам признателен, если вы ответите мне и поделитесь имеющейся у вас в музее информацией: фото, сканы документов, продолжение статьи в газете».
На моё обращение к Дмитрию получаю краткую информацию о дедушке: «Канышков К.Ф. до 1946 года был комендантом города в Германии. После вернулся и поступил в юридический университет, женился. Жена – Роза Никитична. После учёбы был зачислен в особый отдел КГБ в г. Усть-Каменогорск Восточного Казахстана. В КГБ прослужил до 1970 года, ушёл на пенсию в звании майора. Далее работал главным юрисконсультом в облпотребсоюзе г. Усть-Каменогорск. Скончался в 1983 году. У него две дочери Татьяна и Людмила. У Татьяны двое сыновей Максим и Вячеслав, у Людмилы – сын Дмитрий».
Теперь понятно, почему этот герой, водрузивший первое знамя на Витебщине, оставался все послевоенные годы в тени. Являясь ответственным работником особого отдела КГБ, он не мог общаться со своими однополчанами. А во-вторых, директор районного военно-исторического музея О.Н. Самущенко помогла отыскать в интернете информацию, что К.Ф. Канышков находился в составе 18-го танкового полка только три месяца: с сентября по ноябрь 1943 года. До этого он воевал в войсках Юго-Западного, Сталинградского и Первого Прибалтийского фронтов.
Нина Тихомирова.
