Первый редактор
Георгий Терентьевич Минчуков стал первым редактором Лиозненской газеты «Ленінскі сьцяг». Когда-то в нашей «районке», говорят, была статья о нём его дочери Тамары, но, к сожалению, найти её в огромном архиве подшивок не удалось. Помог интернет. После Лиозно Георгий Терентьевич возглавил брестскую «Зарю». Её нынешний редактор Александр Логвинович совершенно случайно в автомастерской встретился с внучатым племянником Г. Т. Минчукова, Евгением, и смог дополнить те скудные сведения, которые до этого были известны. Основным источником стала бабушка Жени, Лидия Павловна Осипова, хранившая фотографии, отрывки из записных книжек. Предлагаем выдержки из статьи Александра Логвиновича, которая вышла в Брестской газете «Заря» 20 октября 2014 года.
«Родился Георгий Терентьевич в далеком 1902 году в деревне Чигиринка Могилевской области в обычной крестьянской семье. Кроме Георгия, Терентий Адамович и Фекла Платоновна воспитывали еще шестерых детей. На юные годы будущего редактора пришлось много грозных событий – Первая мировая, революция. Так что взрослеть пришлось рано. Уже в 17-летнем возрасте на общем собрании жители деревни единодушно избрали его председателем сельсовета. В придачу к этому пришлось работать уполномоченным по землеустройству села. И это с тремя классами церковно-приходской школы за спиной! Молодого и энергичного председателя не могли не заметить в районе. В 1923-м он уже секретарь комсомольской ячейки, член волостного земельного суда. Дальше – годы работы и учебы: профессии журналиста обучался в вузе и очно, и заочно, совмещая с деятельностью на должности председателя Чечевичского кредитного общества и секретаря Грибовецкой партийной ячейки. Естественно, была и Могилевская советско-партийная школа.
Первые по-настоящему профессиональные шаги в журналистике Георгий Терентьевич делал в лиозненской районке «Ленiнскi сьцяг», куда его назначили ответственным редактором в 1931 году. Несколько лет шлифовал газетное мастерство, пока не грянул 1937 год, который едва не перечеркнул все стремления молодого журналиста.
«В Лиозно я с радостью, вдохновением и не без успехов работал с 1931-го по 1937 год, когда начались гонения на «врагов народа», – так описывал тот период сам Минчуков. – Мне довелось редактировать газету в Лиозно в ту пору, когда первым секретарем райкома партии работал И. Денискевич, умный и энергичный человек. Дела в районе шли хорошо, секретарь пользовался авторитетом в области. А на съезде партии, в Минске, произошло необычное событие – Денискевича избрали вторым секретарем ЦК КПБ. А через несколько месяцев обвинили во вражеской деятельности, арестовали, подвергли репрессии. На судьбах руководящих работников района это отразилось трагично. Так и я оказался помощником «врага». Был отлучен от редакторской должности, исключен из партии. Остался без заработка, а моя семья – без средств для существования. Пришлось испытать отступничество и даже враждебность вчерашних друзей, перебиваться случайными заработками. С большими трудностями устроился на должность контролера помольного сбора, целый год колесил по району на велосипеде, проверяя работу 28 местных мельниц. А ровно через год на общем собрании пайщиков Лиозненского сельпо меня избрали его председателем. Я стал с воодушевлением и самоотдачей работать на новой должности, продолжая настаивать на восстановлении в партии. 1939 год стал счастливым в моей судьбе. Комиссия партийного контроля КПСС восстановила меня в партии и в должности редактора».
Но в Лиозно Минчуков долго не проработал: сначала его назначают редактором районной газеты в Борисове, а затем и руководителем областной газеты в Бресте. Почти два года отдал «Заре» Георгий Терентьевич. И, надо сказать, дело свое знал. Сохранившиеся номера тех лет весьма содержательны: жизнь била ключом, что видно из репортажей об открытии новых объектов. Весьма примечательно и то, что в сталинское время в газете публиковалось довольно много критических заметок и писем читателей. И, наверное, редактировал бы Георгий Терентьевич «Зарю» долгие годы, если бы не война.
Ее он встретил не в Бресте, а в родной Чигиринке, куда в июне 1941-го приехал в отпуск. Это, видимо, и уберегло от гибели в первые военные дни. Не раз смерть смотрела в глаза Минчукова в те годы, но все-таки отступала перед его желанием жить, бороться с врагом и быть полезным людям. А пользу от него ждали, прежде всего, как от журналиста. По указанию ЦК КП(б)Б ему было поручено возобновить в Могилеве выпуск республиканской газеты «Звязда», а затем в Гомеле с помощью местных журналистов издавать «Советскую Белоруссию». Ну а далее были сотни километров дорог военного лихолетья, контузия, ранение и памятное возвращение на освобожденную родную землю.
«Никогда не забыть радостного события – дня выхода нашей 331-й стрелковой дивизии к границам родной Белоруссии, – писал Г. Т. Минчуков. – Наши воины становились на колени и, целуя землю, плакали от радости».
День Победы встретил в Кенигсберге, демобилизовался в 1946-м, а через два месяца уже редактировал «Гомельскую правду». Казалось, жизнь налаживается. Но в 1948-м умирает жена Георгия Терентьевича, после чего он с двумя детьми переезжает в Минск. Новое назначение – начальник Главного управления полиграфии и издательства. Жизнь закалила журналиста: справлялся и дома, и на работе. И не просто справлялся, а во все вкладывал душу. С 1957-го года руководил тогдашним гигантом республиканской полиграфии – Минским полиграфкомбинатом им. Я. Коласа. А выйдя на заслуженный отдых, вернулся в родную Чигиринку, где с большой любовью работал на сельском подворье.
О том, какой силы воли и духа был этот человек, говорят многие факты. Его откапывали живого из засыпанного после бомбежки окопа, находили в бессознательном состоянии на дороге после того, как он был сбит машиной. Но как бы трудно ему ни приходилось, он никогда ни на что не жаловался, не сетовал на трудности. В подтверждение этого приведу воспоминания дочери Георгия Терентьевича Тамары о последних днях жизни Минчукова.
«На больничную койку отец попал на 88-м году жизни, – рассказывала она в статье. — Перенес операцию. С благодарностью воспринимал мою и внучки заботу о нем. За четыре с половиной года, которые отец прожил рядом с нами, он никому не доставлял забот. Был приветлив, подтянут. Впервые на вопрос о самочувствии он мне ответил «плохо» только в день смерти. До этого рокового времени ему всегда было хорошо. Причем он еще любил подчеркнуть это, подняв вверх большой палец».
Популярность: 1%
Поделиться в соц. сетях
Загрузка ...
